В центре Ульяновска у здания филармонии в ночь на среду, 20 октября, завершилась предупредительная однодневная голодовка военных пенсионеров. В ней приняли участие 12 бывших офицеров Вооруженных сил и членов их семей.Судя по плакатам, которые были вывешены у трех палаток участников акции, протестовали собравшиеся против действий коррумпированных чиновников по развалу армии и флота и низких пенсий ветеранов военной службы. Объявлено также о создании некого «Единого военного штаба», который попытается распространить опыт недовольных ульяновцев на другие регионы России.
В любой стране массовые акции протеста офицеров, пусть даже и бывших, — событие из разряда чрезвычайных. У нас оно прошло практически незамеченным центральными СМИ, в первую очередь — телевидением. Видимая реакция властей тоже нулевая.
«СП» решила вникнуть в суть проблемы. Она такова. В любой из стран, которые ныне принято именовать цивилизованными, пенсионное обеспечение профессиональных военных, значительно выше, чем у гражданских лиц. И это понятно. Сильное государство достойно содержит людей в погонах и на службе, и после нее, предварительно взяв с них обязательство при необходимости по тревоге бросить все, занять места в теплушках и отправиться на войну. Иногда — за тридевять земель. Кому вернуться с нее, а кому нет — это уж как повезет.
Примерно так было и в Советском Союзе. Отставные полковники и капитаны 1 ранга, вдоволь помотавшись по гарнизонам, на старости лет пожизненно получали тогда по 200-250 целковых ежемесячно. И в принципе могли не беспокоиться о завтрашнем дне. Поскольку и в полтора-два раза меньшее жалованье какого-нибудь завлаба или инженера тогда позволяло жить довольно сносно. Влияла такая привилегия на престиж Вооруженных сил и обороноспособность страны? Безусловно.
На этом фоне просто вопиюще выглядит факт, который в начале нынешнего года сообщила заместитель министра обороны РФ по финансово-экономической работе Вера Чистова: впервые в истории страны с начала 2010 года средняя военная пенсия в России оказалась ниже гражданской, составившей 8,2 тысячи рублей в месяц. К этому мировому рекорду мы шли постепенно, в последние годы ударными темпами наращивая пенсии гражданским лицам, и столь же регулярно забывая о бывших военных. Полагая, видимо, по старой памяти, что они и так много получают.
Скажем, в нынешнем году вопреки законодательству почему-то вообще не предусмотрели даже обязательную индексацию на величину инфляции выплат отставникам. Сыграли свою роль и финансовые ухищрения, к которым оборонное ведомство регулярно прибегает в последние годы. Как известно, офицерские пенсии рассчитываются исходя из денежного содержания по последнему месту службы. Раньше как было? Прослужил 20 лет — получи 50 процентов от этой суммы. А ежели тянул лямку 32
1740
года — тогда пожизненно по 85 процентов жалованья. Теперь все куда запутаннее.
А началось все в середине 90-х годов, когда бегство офицеров из Вооруженных сил из-за бескормицы приобрело массовый характер. Тогдашний министр обороны Сергей Иванов рассказывал журналистам о том исходе неслыханные для нормальной армии вещи:
— Примерно треть выпускников военных училищ отказывается ехать в войска. Получив диплом, заявляют: «Можете приказывать все что угодно. Я увольняюсь в запас. До свидания».
Остановить это можно было только резким увеличением жалованья. Но если делать это как прежде, соразмерно выросли бы и военные пенсии. Так никакого оборонного бюджета не хватит, рассудили в Минобороны. И пошли по пути введения надбавок, которые в расчет пенсий не входят: «за сложность и интенсивность», «за особые условия службы» и т. д. Застывшие пенсии тем времени скукоживались от инфляции. В результате сегодня не редкость, когда майор или подполковник получает около 100 тысяч рублей, а то и выше. Мысль, что когда-нибудь придется выйти на пенсию, кажется ему отвратительной. Потому что это значит — ухнуть в нищету.
В Министерстве обороны обещают все поправить к 2012 году, когда там начнут реформу денежного содержания. Большинство хитроумных надбавок собираются отменить. Утверждают, что пенсии отставников разом вырастут процентов на 70. Но, во-первых, как-то жить надо и до этих светлых времен. Во-вторых, никто не знает, что будет к 2012 году с мировыми ценами на энергоносители, а, следовательно, и с российским бюджетом. Все это может красивое число 70 изменить до неузнаваемости.